Чăваш сăмахĕсен кĕнеки

акăш

unde derivatum est: акăш-макăш (агы̆ш-магы̆ш), i. q. акшă-макшă. Forsitan a v originem traxerit, nomine eyeni, avis inauspicatissimae. Atque primum adverbii loco onitur iia, ut significet: admodum, valde, insolenter, mirum in modum; optime, pulchre; pessime. Vox ambigua. Чрезвычайно, очень, необыкновенно, странно, несуразно, прекрасно; очень дурно. Ст. Чек. Акăш-макăш усал, чрезвычайно злой, дурной; акăш макăш аван, чрезв. хороший; акăш-макăш илемлĕ, чрезвычайно красивый; акăш-макăш илемсĕр, пребезобразный; акăш-макăш ирсĕр, акăш-макăш йĕрĕнчĕк, прегадкий. Б. Ара. Акăш-макăш пуян (лайăх), очень богатый (хороший). Череп., СТИК. Акăш-макăш аван япала. Очень хорошая и нравящаяся вещь. Сред. Юм., Череп. Ытла пит акăш-макăш пысăк. Очень велик. Ср. Юм. Ытла пит акăш-макăш пысăккинех ан ил, мĕн тăвас õлă пит пысăккипе? Ты слишком большого не бери, на что он? Череп. Акăш-макăш тумланнă ку. Он одет чересчур нарядно (totus de capsula). Ст. Чек. Ах турă! ку епле акăш-макăш тумланнă! господи! Как он разнарядился (шутка или насмешка при виде плохо одетого). Ib. Пирĕн патăртан кайнăранпа ку епле акăш-макăш тумланса çӳре пуçларĕ! Как нарядно стал он одеваться с тех пор, как ушел от нас! (насмешка над плохо одетым. totus de capsula). Н. Карм. Пĕр ӳссĕр çын акăш-макăш хăтланса çӳрет (хăй мĕн тунине те пĕлмест, çаплкаланса çӳрет. Пьяный человек тычется из стороны в сторону и проделывает несуразные вещи, не отдавая себе отчета в том, что делает. Ib. Сурхурине карчăкпа старик пек тумланса пычĕç икĕ çын. Старикки шурă сухаллă, çăмлă çĕлĕк тăхăннă; карчăкки тем елес-мелес тăхăнса пĕтнĕ: курппун çын пек пулас тесе çурăмĕ хыçне тумтирĕ анне тем чăркаса чикнĕ, пуçне ал-шăлли пек хура туттăрсем чăркаса янă, пилĕкне алама кивĕ сарă çыхнă, аллине туя тытнă; шăлсăр çын пек калаçас тесе çăварне темĕскер хыпнă. Пырса кĕрсенех ташлама тытăнчĕç; темĕскер акăш-макăш хăтланса, чуп туса, ташласа тухса кайрĕç. На Овечью Ногу (святки) пришли двое, наряженных стариком и старухой. Старик — с белой бородой, в мохнатой шапке, в шубе, вывороченной на изнанку; старуха — в каком то стринном костюме, с горбом на спине, сделанным из какого-то свертка, который она подоткнула под одежду. На голову она навертела платков, грязных как утиральнак (утирка), вокруг пояса привязала старые сарă, в руках держала палку; чтобы ее речь походала на речь беззубой, она что-то взяла себе в рот. Как только они вошли в избу, они стали плясать, при чем выделывали разные (странные) штуки и целовались. С этим они и ушли. || Череп. Акăш-макăш калаçат. Expedite et commode loquitur. Говорит гладко, ловко. || Ст. Чек. Аннӳпе акăш-макăш (illiberaliter, inhumaniter) ан калаç (= хытă ан калаç), вăл сана çуратса ӳстернĕ. Ват çынпа акăш-макăш калаçмаççĕ, вăл санăн аçунтан та асла. Не говори грубо с своею матерью, она тебя родила и воспитала. С старым человеком не говорят грубо: он даже старше твоего отца. || Nonnunquam adiectivi vim habet (vocabulum anceps). Иногда имеет значение прилагательного. Нюш.-к. Акăш-макăш — „еккай (эккаj) вырнаçман, юравсăр япала!“ тени. „Еккай акăш-макăш япалу! (o rem ineptissimam!) ниçта вырнаçа пĕлмест!“. Агы̆ш-магы̆ш означает несуразвую вещь, которая нигде не может уместиться. „Экая несуразная вещь! нигде уместиться не может!“ Кубня. Акăш-макăш çын. 1. Vir praestantissimus. 2. Homo nequissimus. 1. Необыкновенно хорошай человек. 2. Никуда негодный человек. (Сообщ. Л. Марков. || Aut substantivi. Также существительного. Н. Карм. Чăвашăн акăш-макăшĕ (res ineptae), чӳкки-кĕлли пĕтмест ĕнтĕ унăн. У чувашина нет конца разным жертвоприношениям, молениям и всякой нелепице. Здесь чувашин пояснил выражение „акаш-макăш“ так: „алама ĕç туни“, т. е. дурные (плохие) дела. Сказ. и пред. 18. Акă кăвать хураççĕ акăш-макăш хăрăкран. Вот они кладут костер („sarmenta minutiora“) из разного сухого сброда. Хыр-к. Мĕн тумалла вăл вĕтĕ акăш-макăшпала? (de pisciculis minutis inutili-busque). Что, толку в этой мелюзге? (о мелкой рыбёшке). Ib. Çак хутиç çине акăш-макăш (res minutas, parvi pretii) тултартăм. Набрал (накупил) в этот мешок разной мелочи. Эльбор. Вăл тем акăш-макăш та пĕлет полĕ (de arte magica). Он, поди, и невесть что умеет (напр., колдовать). Ib. Çол çинче тем акăш-макăш та çакланĕ (de casu adverso). В дороге может все приключиться. Кубня. Унăн акăш-макăшĕ (insolentia, petulantia) пĕтес çук. Его шалостям, озорству, выходкам нет конца. (Сообщ. Л. Марков). || Haud raro in conviciis quoque dicitur, quo sensu usurpatum alia lingua reddi non potest. Иногда употребляется как бранное выражение. Шурăм. 6. Эрех пултăр — кӳпет вара! Ах, акăш-макăш! Была бы только водка — опиться готов! Ах, идол! Ib. Ах, акăш-макăш! кĕрлеминччĕ хуть! Хăй ӳсĕрне пĕлмест! Ах, идол! хоть бы не галдел! Не понимает, что сам пьян! (говорит апайка мужу). Можар. Анчах Макçăмран хăрани пур, пит вăйлă акăш-макăш. Только есть опасность со стороны Максама: уж очень он влиятелен, идол этакий! Йолаш. Акăш-макăш çĕлесе пĕтернĕ. Сшито плохо, несуразно. Ib. Акăш-макăш тус (тус. i. q. туса) пĕтернĕ. Сделано кое-как, безобразно. Янтик. Приккашчăк акăш-макăш вĕçтерсе иртсе кайрĕ. Приказчик промчался (на лошади) с шиком. Ib. Акăш-макăш пурна пуçларĕ çав. Он стал жить богато, по-барски, с шиком, в свое удовольствие. Ib. Акăш-макăш çунтарса (или: вĕçтерсе) çӳрет. Шикует. Абаш. Акăш-макăш тоянсах окçана пĕтертĕм. Я истратил деньги просто на приобретение разной дребедени (напр., купил заслонку, мази, сахару, огурцов). Ib. Вăл акăш-макăшсене халь хăварман (i. е. ĕлĕкхи йăласене пăрахман: чӳк тăвăть, йомăç пăхать). Он еще не оставил (всей этой) дребедени (т. е. старых обычаев: жертвоприношений, гадания через йомзей). Ib. Акăш-макăш чӳклесе, мăшкăлтатса (мŏшкŏлдатса), кĕрĕк (i. q. кирек) мĕне асăнкаласа ĕлĕкхи йĕркепе порăнакан çын ĕçĕ. Акăш-макăш — жертвоприношения, старинные обряды и молитвы разным (божествам), которые совершает человек, живущий по старине. Ib. Акăш-макăшсемпе халь те вăл хăтланăть. Он все еще занимается (этими) нелепицами, этой дребеденью (т. е. не оставил старинных суеверных обрядов) Ib. Акăш-макăшсем анчах чопкаласа çӳретчĕç. Бегала лишь одна мелюзга (т. е. дети, ребята).